Глава 3. Случайная психология сознания

Итак, отцом психологии сознания считается Вильгельм Вундт. Но Вундт оказался ее творцом очень странно и почти случайно. Дело в том, что он по-настоящему заговорил о психологии сознания только в поздних работах, а вот его ученики и последователи бросились развивать психологию созна­ния за много лет до выхода его «Введения в психологию» 1911 года и даже «Психологии народов», где он это и сделал. Иначе говоря, они начали дей-

Основное— Море сознания — Слои философии — Слой 7

ствовать не на основе Бундовских работ, посвященных сознанию, а на осно­ве его психофизиологии.

Историки психологии однозначно отмечают: «Вундт предложил миру две различные системы психологии. Он сформулировал первую систему в Гейдель-берге, но позднее отзывался о ней как о "грехах юности "» (Лихи, с. 98).

«Грехами юности» может быть только собственно физиологическая пси­хология, с которой все и начиналось. Сам Вундт еще дважды принципиаль­но менял свои взгляды. Первый раз — при переезде в Лейпциг в 1875 году, когда пришел к экспериментальной психологии, а второй — в 1900, при переходе к народной психологии и психологии сознания.

Судьба посмеялась над ним: его ученики предпочли его первые опреде­ления последним и жили по написанным им в 1873—74 годам «Принципам физиологической психологии». Так эта книга и осталась в глазах психологи­ческого сообщества до сих пор главным сочинением Вундта.

Война Богов. Что же было так привлекательно в этой книге для молодежи науч­ного сообщества? Конечно то, что она позволяла считаться психологии естествен­ной Наукой. Приведу слова американского историка психологии Томаса Лихи:

«Опора на физиологию определяла стратегию, с помощью которой выпес­тованная Вундтом область могла обрести свой путь в академический мир. <...>

Вторым результатом увязывания психологии с физиологией стало то, что содержание новой науки начало отвечать философским представлениям, гос­подствовавшим в тогдашнем естествознании.

Традиционно психология означает psychelogos — исследование души. Но сверхъестественной душе нет места в науке, поэтому, если бы психология про­должала идти по традиционному пути, это разграничило бы науку из-за ненауч­ного дуализма.

Но настаивая на том, что нервная система является основой всей пси­хической деятельности, и определяя психологию как исследование физиологи­ческих основ сознательных событий, новая область физиологической психологии смогла утвердить себя как науку» (Там же, с. 97).

О сознательном и бессознательном Вундт говорит еще в 1862 году, в «Душе человека и животных». Но в «Принципах физиологической психо­логии» он умудрился заявить нечто, что было принято за программу иссле­дования сознания в рамках физиологической Психологии. Вот от этого, можно сказать, случайного, заявления и ответвляется психология сознания:

«Во-первых, исследовать те жизненные процессы сознания, которые, нахо­дясь на полпути между внешним и внутренним опытом, требуют одновременно­го применения обоих методов наблюдения, внешнего и внутреннего; и во-вторых, пролить свет на совокупность жизненных процессов с точек зрения, присущих исследователям в этих областях, и таким образом служить промежуточным звеном к тому, чтобы дать общее понимание человеческого опыта.

Эта новая наука начинается с физиологических процессов и пытается про­демонстрировать, каким образом они влияют на сферу внутренних наблюде­ний... Название "физиологическая психология" указывает на психологию как

Глава 4. Сознание Кюльпе

реальный предмет нашей науки. <...> Если кто-либо пожелает сделать упор на методологических характеристиках, то нашу науку можно назвать экспери­ментальной психологией, в отличие от обычной науки о разуме, базирующейся исключительно на интроспекции» (Цит. по: Лихи, с. 96—97).

Все ученики Вундта и даже шедшие за ними гештальт-психологи выхва­тили из его «греха юности» самую сильную часть — возможность стать есте­ственной Наукой и занять достойное место в научном сообществе — и раз­вивали его, выбрасывая самого Вундта из жизни в прямом смысле. Тот же Томас Лихи описывает поведение этих кукушачьих подменышей так:

«Вундт оказал удивительно малое влияние на следующее поколение психо­логов. Это поколение основало в Германии новые журналы и Общество экспери­ментальной психологии, но Вундт не принимал никакого участия в их работе. При основании общества в 1904 году он получил поздравительную телеграмму, в которой был назван "Нестором экспериментальной психологии ". В "Илиаде " Нестор — мудрый, но напыщенный старый болтун, чьими советами, как прави­ло, пренебрегают» (Лихи, с. 107).

Детям казалось, что теперь, получив в руки такое сильное оружие, они сами перевернут мир и заберут себе всю славу. Жизнь справедливая штука, она расставила все по местам. Все порывы экспериментальной психологии завер­шились провалами, включая умирающую прямо сейчас гештальт-психологию.

В рамках психологии сознания стоило бы рассказать о понимании созна­ния такими учениками Вундта, как Герман Эббингауз, Освальд Кюльпе и Эдвард Титченер. Но поскольку их «психология сознания» не была в дей­ствительности развитием Бундовской психологии сознания, они и не могут считаться его продолжателями, за исключением раннего Кюльпе, рассказ о котором я считаю продолжением рассказа о Вундте.

И лишь после него я расскажу о мыслителях старше Кюльпе, относя­щихся к поколению Вундта, которые создали свои психологии сознания независимо от Вундта, а тем самым, безусловно, оказали воздействие и на образ мысли его незадачливых учеников. Это были Франц Брентано и Виль­гельм Дильтей.

Их психологические идеи, так или иначе, перешли впоследствии в про­цветающую ныне феноменологию. Психология же сознания учеников Вунд­та умирает на рубеже 1920-го года, как один из видов изгоняемой из мира Метафизики.